Одинокий пенсионер – восьмидесятишестилетний Григорий Павлович Шкурко обрел новую семью.
 16.01.2013
 Общество
 0 коммент.
 2192 просм.
 Автор: Людмила Перелыгина
 Горькая участь – одинокая старость. Пустота и тишина в доме, случись со стариком беда - некому подать воды, некому вызвать врача… И не только в уходе дело. Тяжело сознавать свою ненужность окружающим. Жив старик или умер — никому до этого нет дела.
За что судьба наказала такой старостью его— Григория Павловича Шкурко? Об этом старик думал длинными ночами. Жизнь он прожил честно, от опасностей на фронте не бегал, труда, даже самого тяжелого, не боялся. Подростком попал под оккупацию, помогал партизанам, потом воевал, был контужен и дважды ранен, семь лет прослужил в армии рядовым. Потом работал, учился. После техникума приехал по распределению в Ливны, налаживать дрожжевое производство на ливенском спиртзаводе. И тут пришлось немало поработать, чтобы разработать технологию, собрать коллектив.
Тогда в шестидесятые, семидесятые он чувствовал себя счастливым. Любимая работа, любимая семья – жена и сын. А как радовался он, когда единственный сын защитил диссертацию, остался работать в Москве! Тут-то и случилось самое большое горе. Сын вместе с молодой женой попал в автомобильную аварию. Сын погиб сразу же. Сноха выжила. Но прожила недолго. Единственного семилетнего внука Григория Павловича она перед смертью поручила своей матери. Так он и рос в Краснодаре. Правда, Григорий Павлович и его супруга и деньгами помогали, и приглашали Женю к себе на лето, но крепкой родственной связи не получалось. А потом умерла жена, и Григорий Павлович остался один.
Всего из имущества у него осталось, что старый дом, да два кота.
— Долго думал: что делать, куда деваться? — делится своими думами Григорий Павлович. – Умом понимаю, что скоро не смогу себя обслуживать. Ко мне приходит социальный работник, но его забот скоро будет недостаточно. К внуку ехать?
Но у внука своя жизнь, к тому же бабушка, которая его вырастила, больна, передвигается на костылях. Жене и с ней забот хватает. Дома престарелых многие старики боятся, как огня. А сосед подсказывает:
— Все равно придется перебираться в Краснодар. Продай свой дом людям, а с деньгами поезжай к внуку. У меня на примете есть хорошая супружеская пара.
Думал, думал Григорий Павлович и согласился познакомиться с хорошими людьми. Так они и встретились: пенсионер Григорий Павлович Шкурко, Елена Викторовна и Николай Васильевич Башкатовы.
— Мы жили в общежитии и давно мечтали о собственном отдельном жилье, — вспоминает Елена Викторовна.
– Получить квартиру от организации, в которой работаешь – невозможно. А тут нам предлагают дешево дом. Конечно, обрадовались, поехали знакомиться.
Как чужие люди становятся близкими? Рождение крепкой дружбы похоже на рождение любви. Внешне вроде ничего особенного не происходит: смотрят друг на друга, разговаривают, а в душах происходят таинственные процессы, рождаются симпатия и жалость.
Говорили долго, старик тянул с оформлением документов, видно не хотелось ему расставаться с домом, с городом, где прожил всю жизнь, с могилой жены. Башкатовы его не торопили с решением. Но заезжали часто. Случалось, оставались ночевать, помогали с домашними делами.
Год назад Григорий Павлович попросил их посадить огород, ему-то уже не под силу обрабатывать землю. Башкатовы не отказали. Посадили, приезжали обрабатывать. В один такой приезд, зайдя к старику, Елена Викторовна услышала стоны. Григорий Павлович лежал на кровати не в силах повернуться. Объяснил, что упал неудачно и теперь у него очень болит бок. Он попросил Елену Викторовну остаться переночевать, очень уж страшно больному одному в пустом доме. Женщина согласилась.
— Всю ночь он стонал, — вспоминает она. – Вызвала «скорую». Врачи определили – перелом шейки бедра.
Шкурко отправили в больницу. Пролежал он там долго, и чем дольше лежал, тем страшнее казался ему переезд в далекий Краснодар. А тут вышел закон о том, что немощных стариков могут брать в приемные семьи.
— Я хочу жить с вами, — сказал он Елене Викторовне и Николаю Васильевичу. Тем, кто отговаривал его от этого шага, Г. П. Шкурко заявил:
— Я им верю, не такие это люди, чтобы старика бросить.
И оказался прав. Вот уже полгода Башкатовы и Г. П. Шкурко живут вместе. Сложилась новая необычная семья, в которой пожилой дедушка стал ребенком, о котором заботятся не по обязанности, а от души.
Башкатовы отделали по своему вкусу дом, обложили сайдингом, купили новую мебель. В этом доме Григорию Павловичу отведена отдельная комната. Когда новые хозяева дома на работе, он остается в ней один. А по вечерам дом оживает. Приходят Елена Викторовна и Николай Васильевич. Разговоры о работе, о жизни, соседи заходят, исчезают пустота и тишина, которая мучила Григория Павловича долгие годы. Сидя на кровати, он прислушивается к тому, что происходит в доме, бросает слово, другое и чувствует себя опять нужным человеком.
— Больше всего я, конечно, общаюсь с Леночкой, — рассказал он. – Она для меня главный человек, она за мной ухаживает, кормит, меняет белье и так далее. Когда похвалит, когда и поругает. Ну, так и должно быть в семье.
— Да всякое между нами случается, — с улыбкой подтверждает Елена Викторовна. — Дулся на нас, когда его старую мебель выбросили, чтобы заменить новой. Огорчался, когда с котами пришлось расстаться. Но долго он не сердится, понимает необходимость всего, что мы делаем.
«В утешение» в комнате старика оставили его старый стол, хотя поначалу хотели заменить новым, современным и удобным. Привязанность к мебели – просто стариковская причуда, но Елена Викторовна и Николай Васильевич относятся к ней с пониманием. В свою очередь Шкурко очень благодарен им, ценит их заботы.
После травмы Григорий Павлович не может ходить, только лежит и сидит на кровати. И очень по этому поводу переживает.
— Тяжело им со мной, — говорит он. – Если бы я хотя бы до туалета доходил сам, лучше бы было. Но что с этим поделаешь.
Его ноги плохо служили ему и раньше. Простудил их на фронте в наступлении под городом Пултуском, когда несколько часов прижимали их к земле немецкие пулеметчики. Под рядовым Шкурко тогда снег растаял, ноги были в ледяной воде. С той поры они и стали побаливать. А теперь и совсем отказали.
Что было бы с ним в доме престарелых? Нет, за больным стариком ухаживали бы, конечно. Но ухаживали иначе, без привязанности, без любви. Вот, наверное, в чем секрет этой новой семьи. Они все друг друга любят, просто стесняются вслух произносить это слово. Да и зачем говорить об этом. И без того понятно, что без любви не бывает настоящей семьи.
|
