Наша газета продолжает следить за развитием драматической судьбы Евгения Сердченкова. Недавно он поселился в своей квартире, с таким трудом полученной через всяческие тернии. Все это время он жил в областной больнице, так как ему некуда было идти. Как живет Женя сегодня, мы узнали, наведавшись к нему домой.
 09.07.2014
 Общество
 0 коммент.
 2430 просм.
 Автор: Галина Кондратьева
 Е. Сердченков в своей квартире (фото автора). Напомним нашим читателям предысторию. Женя Климченков с детства познал, что такое пьющие родители, голод и нужда, холод и людская злоба. После лишения его родителей родительских прав, жил в детдоме, был усыновлен семьей Сердченковых, и везде столкнулся с жестокостью, насилием и равнодушием. В итоге, оказался один на один с обществом, чиновничьим произволом, без дома и семьи. Добрые люди помогали ему выжить, добиваться справедливости. Надеемся, его испытания закончатся, и Женя станет одним из полноправных членов нашего человеческого общества.
В прошлый раз мы писали о том, как помогали Сердченкову обустроить его новое жилище Т. Еренкова и А. Батярук. Приведя жилье в порядок, привезли они все необходимое для нормальной жизни, то, чего у Жени никогда не было—мебель, телевизор, кухонную утварь, предметы быта. Мы же ждали момента, когда с Женей можно будет встретиться в его собственном доме и поговорить о его нелегкой жизни.
—Женя, ты рад?
—Вот уже несколько дней я живу здесь и все еще не могу поверить, что это мой дом… Столько судов, инстанций было пройдено. Когда зашел в квартиру, мне стало не по себе. Было как-то неловко, как будто все свалилось с неба. Чтобы все это сделать, надо было приложить много усилий и средств. Конечно, я бы не смог все так обустроить.
Он улыбается смущенно и с некоторым недоверием—это понятно. Внимание к его персоне для Жени непривычно. Вспоминая о жизни в деревне в «дырявом» доме и лютой стуже, ему кажется, что прошла целая жизнь, а на самом деле это было год назад. В мае нынешнего года Женя зарегистрировался по новому месту жительства. Теперь у него есть паспорт и прописка. И это тоже новый статус и новое ощущение себя гражданином.
—Есть ли у тебя друзья, появятся ли новые?
—Друзья остались старые, еще из деревни. Я сейчас езжу туда, мы купаемся, общаемся. А насчет новых…Не знаю, жизнь покажет.
Верить людям Женя не привык. Тем более удивительно, когда чужие люди заботятся о твоей судьбе, не требуя никакой благодарности или еще чего-либо.
На вопрос о том, что могут появиться какие-то новые друзья-знакомые, прознав об имеющейся теперь у него недвижимости, Женя отвечает твердо:
—Знакомые могут появиться, но я не позволю, чтобы чужой человек как-то командовал в моем доме.
И это удивительно слышать и приятно. Сердченков теперь хозяин! И он очень благодарен Тамаре Прокофьевне Еренковой.
—Ради меня она бросала все дела, своих детей, чтобы помочь мне. А кто я ей? Чужой человек. Но со временем она стала для меня …как родная что-ли. Я привык, что никому не нужен. А тут …
—А как дальше? Чтобы обеспечить себя, нужно же иметь работу.
—Вчера я был как раз на собеседовании. С понедельника я иду на работу. Спасибо тем, кто помог мне. Я очень буду стараться.
Женя понимает, что с работой сейчас непросто. Но нужно оплачивать коммунальные счета, на что-то жить.
—Женя, а как с личной жизнью?
—Думаю, до 30 лет я еще должен сам наладить свою, а потом, если получится, может, подумаю и о личной жизни. Сейчас мне будет 26, в октябре.
Он прав. Чтобы войти в колею после череды бедствий, нужно еще привыкнуть к тому, что есть свой угол, «отойти» душой, забыть о всех долгих «черных» днях, ночах и месяцах. Но они не забываются.
—Я не забываю, как жил. И каждую ночь мне снятся эти сны.
В Бога Женя не верит. Он сказал это твердо, как и о том , что никакой мечты у него нет.
—Маленького меня водили в храм, а если бы не водили, я сам бы никогда не пошел.
—Но как ты переносил трудности в своей жизни? Что тебе помогало?
—Трудности, конечно, были, но я не считаю их какими-то особенными. Ну, идет жизнь и идет…
Этот тихий ужас при его словах заставляет биться сердце—как можно было привыкнуть ко всем этим чудовищным вещам, что происходили с ним, чтобы считать их обычной жизнью! Смиренная покорность судьбе всегда была для Жени привычным состоянием. А мы говорим по-другому—все происходит по воле свыше. Тогда кто посылает ему испытания и добрых людей на пути? Женя задумывается над этим, кажется, впервые.
—А родных никого у тебя больше нет?
—Маленьким я помню, что был в семье еще один ребенок, младше меня. Но очень смутно.
—А ты хотел бы найти кого-то из родных?
Женя задумывается.
—Нет. У меня своя жизнь, а у них, может, своя. Даже если я и найду кого-нибудь, они могут не пойти на контакт со мной.
Иными словами—зачем я им нужен? Женя привык быть один и справляться в этой жизни один. Участие в его судьбе чужих добрых людей его обескураживает, это никак не может стать для него привычным. Ему бы привыкнуть к своему новому положению, начать нормально жить. А это-- время. Не сразу забудутся жизненные тяготы, одиночество и неприкаянность.
—Женя, ты говоришь, что мечты у тебя нет. Но желание какое-то есть?
—Не знаю… Наверное, прожить жизнь достойно.
—А что это значит?
—Чтобы я сам себя уважал, и чтобы меня уважали.
В этом горькая правда и вся квинтесенция его жизни. Пройдя через унижения и жестокость в родной и приемной семьях, детском доме, живя в деревне в разрушенном жилище, куда отправили его «добрые» чиновники, и множество раз находясь на грани гибели, он остается человеком. Пусть со всеми присущими каждому из нас недостатками, своими индивидуальными особенностями, «тараканами», но человеком. И видимо, это главное, что держало его все эти годы на плаву.
—Женя, что бы ты пожелал тем детям и людям, которые оказались в подобной жизненной ситуации?
Он надолго задумывается и начинает волноваться.
—Это такой вопрос… Я очень много раз думал об этом. Я еще ни разу не давал интервью, чтобы ко мне обращались с вопросом, и тут вот Вы спрашиваете… Да, я прошел большую школу, но никому не пожелаю это испытать. Много раз ночами мне представлялось, как меня вдруг спросят об этом, и что я сказал бы…
Он так и не ответил. Но вопрос этот, видимо, глубоко сидит в его душе и не дает покоя.
Женя Сердченков настроен жить. И в этом ему надо тоже помочь. Теперь у него есть соседи, будут коллеги, ему еще надо привыкнуть к этим словам — «соседи, коллеги, приятели». Он не один, а среди нас. Давайте поможем ему поверить в себя и в эту жизнь, которая до сих пор была ему мачехой.
И кажется, Жене стоит подумать о том, чтобы носить свою фамилию, данную ему изначально — Евгений Владимирович Климченков.
|
