В девяносто два года жительница Ливен продолжает работать и активно жить.
 09.07.2014
 Общество
 0 коммент.
 2350 просм.
 Автор: Галина Кондратьева
 Семён и Сима, начало 1950-х гг. (фото из архива С. И. Дворядкиной).  «Сима-барыня» - так звал её муж(фото из архива С. И. Дворядкиной).  С. И. Дворядкина сегодня (фото автора). Наверное, многие посетители городской поликлиники видели Серафиму Ивановну Дворядкину, либо проходили мимо. Она там сегодня работает санитаркой. И никому даже не придет в голову, что этой женщине …92 года. Активная, общительная, с интересом к жизни.
Мы и встретились с ней на открытии Многофункционального центра: все у нее какие-то дела, то она общается с «аблакатом» (адвокатом), то занята очередным проектом, а у нее их всегда множество. В общем, она держит руку на пульсе, как говорится, всегда в курсе событий. И этот интерес не пропадает, он переходит в накопленный богатый жизненный опыт, которым она поделилась и с нами.
С. И. Дворядкина живет сегодня в разваливающемся старинном двухэтажном доме у подножия заливенского моста — это улица Свердлова,1. Скоро она с остальными жителями переедет в новые квартиры в доме на Орловской. Но уезжать ей отсюда жаль.
—Этому дому 120 лет,--рассказывает она.—Тут жили купцы, фундамент кирпичный, раствор замешан на куриных яйцах, вот и держится до сих пор. Я тут долго прожила, больше всего мне жалко погреб—я и холодильником почти не пользуюсь, в погребе хранится все идеально, молоко по неделе не скисает!
Действительно, старинный погреб был сделан на совесть — каменные своды уходят вниз на 11 ступенек. На полу стоят банки с заготовками, небольшая кучка прошлогодней еще картошки (говорят, необыкновенно вкусный сорт!)
Все эти припасы — с собственного огорода Серафимы Ивановны. Но не только превосходная картошка родится у нее, морковка, свекла и прочие привычные овощи, а еще дыни и арбузы! Вот такая она затейница.
Продолжаем знакомиться с хозяйством нашей героини. В чистом сарайчике много всего из серии «и пулемет пригодится». Но внимание привлекает старинный открытый сундук—что-то там хозяйка собиралась брать или складывать. Он столь огромен, что в нем легко поместились бы два человека!
—С этим сундуком я замуж выходила! — смеется на мое удивление Серафима Ивановна.—И до сих пор он со мной, а мужа уже нет.
Ну как тут не побеседовать о прожитой жизни да не узнать секреты долгожительства!
Ее родина — деревня Паниковец. Дед Серафимы Ивановны прожил до 115 лет. Но главными она считает не гены, а работоспособность и здоровый образ жизни. А работать Серафиме пришлось много, начиная с детства в колхозе, общего стажа у нее более 60 лет. В Паниковце косила крюками кок-сагыз (каучуконосное растение). По вербовке (набору работников ) два года была на торфяных разработках в Шатуре, десять лет отработала уборщицей в сельской школе в родной деревне. Все лето она сушила коровий навоз, а зимой топила им школу. Уехала в Щекино под Тулу, там работала долго в колхозном саду, затем на местной птицефабрике, муж шоферил. Потом работала нянечкой в детском саду в Ливнах, на заводе «Микрон», вот и сейчас не может не работать.
—Я быстренькая была всегда, старалась все успевать. Меня на любой работе за это уважали и ценили,--говорит она.
От сестры, трагически погибшей, остался сын. Она растила его как родного.
Уже не юной девушкой вышла Серафима замуж за местного гармониста Семена.Женихов ее всех убило на войне, а он был хотя и младше ее, но полюбил шуструю работящую Симу, к тому же плясала она под его гармонь ладно! Семен даже имел награды за свое умение играть на гармони—инструмент до сих пор хранится как память о вместе прожитых годах, меха перевязаны шелковой лентой. Вот на старой фотографии молодые Серафима и Семен вместе с односельчанами, впереди у них непростые годы супружеской жизни: рождение сына Ивана, много свадеб и гулянок, где заливалась гармошка, а девчата завидовали – ух какого отхватила! Муж ее звал «Сима-барыня». Да нрав у веселого на гулянках гармониста менялся на крутой, когда возвращались они домой. Но Серафима Ивановна оказалась мудрой женщиной: не прекословила, молчала. Все терпела—русский мужик суров, когда выпьет. Но однажды, уже в зрелые годы не выдержала. Собралась и ушла жить в Дом ветеранов. Целый год там прожила припеваючи. Пришел как-то за ней сын – что-то у отца дверь заперта изнутри. Прибежала, отперли дом, а он лежит мертвый на диване…
—Вы знаете, что я вам скажу--нет этой любви-то. Есть привычка к человеку. А подход можно к любому найти. (Но наверное, смолоду так не думалось...)
Еще один из секретов Серафимы Ивановны такой: « Я стараюсь ничего не брать близко к сердцу — изменить то, что уже решено свыше, мы не в силах. Лучше смириться. Хотя горя и проблем в жизни было много!» Одна война чего стоила!
В двух километрах от деревни рос Макашов лес, как его называли. Когда началась война, в лес ушли наши партизаны. В доме Серафимы немцы организовали штаб. Но тайно девушка готовила еду (картошку в мундире и испеченный на сковороде хлеб) и носила партизанам. Даже если не могла ее передать лично кому-нибудь, оставляла в условном месте. Но однажды Симу предупредили, что немцы заподозрили неладное. Летним вечером она вышла искать свою корову. Вдруг услышала два громких выстрела и окрики «Стой!». Двое немцев схватили ее и привели в дом. Там были переводчик и несколько «фрицев». У нее стали спрашивать, где она была да куда ходит. «Да я корову свою, Зорьку искала»,--отвечала Сима, а у самой поджилки трясутся. Но ее под конвоем привели в какой-то амбар и закрыли там. Перепугавшейся матери же переводчик сказал, что дочь приведут завтра на допрос в штаб, то есть в свой дом, и если она ни в чем не замешана, то отпустят.
—Что мне было делать?—вспоминает Серафима Ивановна.—Крышу я могла бы раскопать, да не убежала бы — застрелили б. Немцы кинули мне какой-то половик. Я залезла под него и всю ночь до утра просидела под ним, думая. Утром они пришли за мной. Повели в штаб , стали допрашивать. Я чувствую и понимаю, что надо говорить правду. Ну сказала, что корову искала, а больше ничего не знаю. На маму они закричали—матка, не лезь, мол, когда та кинулась ко мне. Ну ничего, Бог миловал—отпустили…
Был момент, когда наши наступали, а немцы бежали. Мама Серафимы пошла в ригу (соломенный сарай) за пеньками. А там ее схватил за руки спрятавшийся немец и крикнул: «Матка! Есть давай!» Потащил ее в хату, а она не идет — иначе он мог пострелять и дочь, и ее, и больную бабушку, опасно! Сима, увидев такую картину, кинулась на дорогу.
—И тут, наверное, Господь навстречу мне—идет наша кавалерия, человек восемь на лошадях! Я перед ними замахала руками—товарищи, стойте, помогите! Они остановились и пошли за мной к дому, осторожно. Спрашивают: « А какое у него оружие?» « Одна сабля»,--говорю. «Ну заходи ты первая, а мы сзади, чтоб не спугнуть его». Я зашла, а он уже все понял. Отпустил маму, солдатам говорит: « Я хочу есть». А они: « Сейчас мы тебя накормим». Наши бойцы вывели его из хаты и сказали: «Не бойтесь, сейчас мы уведем его». Он спрашивает, на какого коня ему садиться. Бойцы переглянулись и говорят, что ни на какого. «Ну, партизанка, смотри, никого там больше нет?» « Да я уже посмотрела —больше никто не спрятался!» А потом, когда они увели его за деревню, мы услышали два выстрела. Правда, плакали — от страха и еще не знаю, от чего».
Серафима Ивановна считает, что Господь ей помогает. Хотя и жизнь была трудная, она не отчаивалась. Она всегда ходила в храм, любит до сих пор петь частушки на городских праздниках, по субботам посещает баню. Здоровье очень бережет — иная молодая женщина так не следит за собой. Все народные средства знает и использует для здоровья и красоты. И всем советует. Например, для кожи очень полезно пол-литра простокваши развести в ведре воды и ополоснуться после купания — кожа будет шелковая! А то еще и медом намажется. Кремы, травы — все идет в ход.
—Я сама себя так сберегла, и мне здоровье позволяло работать, а без работы я не могла и не могу. Не пила и не курила, никакие приправы в еду никогда не добавляю. А силы Господь, видать , дает.
Да, есть чему поучиться и о чем подумать. Причем, у Серафимы Ивановны вовсе не просто и сейчас складывается жизнь. Но ее натура и особенный характер, сила воли и жизненная активность не дают отчаиваться. Она привыкла добиваться своего. И так –упорно и с неизменной улыбкой, идет по жизни. Ну что ж, наверное, таких редких людей нужно беречь. В Ливнах их уже не так много.
|
