На правом берегу реки Сосны в паре километров от села Жерино цепочкой вытянулись небольшие деревни: Положенцево (Козловка), Михайловка, пос. Урицкий, Петровка, Костомаровка, Окуневы Горы. Эти поселения возникли не так давно, в конце XVIII – начале XIX веков и не разрослись в большие села. В начале XX века все вместе насчитывали чуть больше двухсот дворов с населением 1200 человек.
 05.08.2015
 Краеведение
 0 коммент.
 797 просм.
 Автор: Геннадий Рыжкин
 Н. Маслов (фото из архива автора).  Н. Маслов (в центре) с медработниками (фото из архива автора). И достопримечательностей здесь не так уж много. Разве что живописные берега реки Сосны, петляющей среди черноземных полей. Да еще в Окуневых Горах (Окуневке) родился именитый человек Иван Михайлович Горский, ставший командиром авиационной дивизии в годы войны, генерал-майором. А еще в этой части уезда бывал известный русский писатель Всеволод Михайлович Гаршин. Давно это было, в 1878 году. Приезжал он сюда к своей тетке по отцу Александре Егоровне Костромитиной. А потом и еще навещал, видно, понравились ему эти места.
А южнее деревни Петровки буквально в трех-четырех километрах раскинулся памятник природы – «Апушкина гора». Этот уголок ливенской земли богат такими редкостными растениями, занесенными в Красную книгу, как лапчатка донская, солонечник узколистый, лук неравный…
В этом уголке ливенской земли жил помещик Михаил Николаевич Маслов – интересный человек, который оставил след в местной медицине. Еще во время правления царя на собственные деньги он построил больницу. Она до недавнего времени служила людям под официальным названием Новоселковская, но в народе ее звали «Масловская». М. Н. Маслов был высокообразованный врач, типичный представитель земской медицины. Он прошел ординатуру в Москве, лечил крестьян окрестных деревень бесплатно.
Дом его стоял в центре деревни, был кирпичный. От главного входа к реке Сосне вела липовая аллея, которая заканчивалась каменными сходнями в воду. Рядом раскинулся сад, обсаженный черной и красной бузиной. В саду имелось хорошо освещенное место с плантацией клубники. Росли разные сорта, но в особенности выделялся, наверное, заграничный, – ягоды светлооранжевые, конусообразные, крупные, необыкновенно нежные и душистые. Пространство сада разделялось аллеями: кленовой, вязовой, березовой. А вдоль всего сада со стороны реки возвышалась тополевая аллея, особенно красивая. За садом росла малина разных сортов. Вблизи усадьбы стоял «ближний» лесок – сосновый, чуть поодаль – «дальний», смешанный.
Михаил Николаевич Маслов был рачительным хозяином, нанимал агронома, сам следил, как ухаживают за полями крестьяне.
После установления советской власти в Ливенском уезде в 1918 году поместье Маслова было национализировано, ему пришлось уехать в Ливны. Отлученный от сельских забот, он всецело отдавал себя медицине. Его по праву считают основоположником местного здравоохранения в двадцатых годах прошлого века. Расширяется больница в городе, организуется глазное отделение, начинает принимать зубной врач, открываются аптеки. Михаил Николаевич приглашает молодых врачей, - хирурга Удовыдченкова, гинеколога Щеглову. Приезжает из Москвы способный врач Петр Баженов. К 1925 году создается хирургическое отделение на 45 коек, больница располагает в это время 165 местами, начинает работать туберкулезный диспансер. В хирургическом отделении осваивают сложные операции.
Тем временем в 1926 году на базе усадьбы Маслова организуется коммуна имени Свердлова, через несколько лет реорганизованная в колхоз.
Маслов продолжает трудиться на поприще медицины.
Казалось, ничего не может омрачить жизнь увлеченного Маслова. Но в конце двадцатых годов заканчивается время терпимости к «бывшим». Ведется поиск «врагов народа». Вот и попадает тогда под огонь критики М.Н.Маслов – заведующий больницей в Ливнах. На него обрушивается газета «Красное знамя», орган власти Елецкого округа, куда входил тогда Ливенский район. Было это в январе 1929 года, за подписью «Ник. Задонский» в газете помещен фельетон «Гомеопатия». Автор язвительно пишет: «… помещик, спекулировавший своими знаниями и получавший за это жалование от земства, сбежал после Октября к белым, но скоро повернул оглобли назад, почувствовал себя старым чудаком – помещиком… ко всем придирался, на всех кричал и топал, был настоящим старорежимным держимордой, за что его выгнали из союза и лишили избирательных прав, и сняли с работы…»
Далее Ник. Задонский иронизирует «Когда же появилась заметка в газете, напомнившая ему, что царя Николая не существует, чудак – помещик обиделся, пришел домой и умер…»
Нам неизвестны эти подробности из жизни М. Н. Маслова, но если данные, приведенные писателем С. Леоновым, соответствуют действительности, то судьба его глубоко трагична – в период репрессий он отстраняется от любимой работы за «буржуазное прошлое». Болезненно переживает врач несправедливое решение властей – принимает яд и уходит из жизни.
Но вернемся к фельетону, вот его продолжение: «… В морозном воздухе, - продолжает автор, - зычно гудели колокола всех церквей, бесконечное количество венков «дорогому и любимому» плыло среди пестрой толпы…»
Газета продолжает: «…Но суть дела не в этом. Факт церковных похорон Маслова нас не интересует». Так что же встревожило Ник. Задонского? Среди венков, возложенных на прах помещика, были венки от советских организаций… Своего любимого врача, хоть и в бывшем помещика, хоронил весь город, в том числе и советские организации.
Лукавит автор по поводу «старорежимного держиморды». О чем свидетельствуют отзывы старожилов о Маслове, в частности, Мария Семеновна Монаенкова, 1901 года рождения, вспоминала: «Я работала медсестрой у Маслова. Честный и душевный человек. Как-то было собрание в больнице, у меня пальто украли с вешалки. Михаил Николаевич узнал об этом, подошел: - Не волнуйтесь, все уладится. И дал мне 200 рублей, на которые я купила себе новое пальто…»
После образования колхоза, по воспоминаниям старожила этих мест В. Т. Зароченцевой, сделанным в 1996 году, масловский сад заботливо оберегали колхозники. Подсаживали саженцы вместо засохших деревьев, опалывали яблони. На Троицу собирались жители окрестных сел и деревень от мала до велика, - из Михайловки, Петровки, Барсово, Букреевки, Калинино, Окуневых Гор… Веселились, пели песни. А в середине тридцатых годов даже проходила сельскохозяйственная выставка. Все нарушила война. Деревья пошли на блиндажи, сучья – на топку. Но и после окончания войны жители не смели вырубать оставшиеся деревья. Лишь в конце прошлого века пришли сюда разруха и запустение.
В заключение все же вспомним М. Н. Маслова. Вот что рассказывала давным – давно работавшая у него в Ливнах в больнице прачка Евдокия Колосова: «Барин был добрый, простой народ лечил бесплатно. Когда после 1917 года уехал в Ливны, его однажды посетили двое крестьян из Козловки. Он попросил их привезти сундук, рассказал, где его закопали. По замерзшей реке переправились на санях , нашли то место, откопали, привезли сундук, попросили показать, что за тяжелый груз в нем. Маслов открыл замок, поднял крышку, в сундуке лежали книги…»
|
