До войны я был совсем мальчишкой, но оккупацию запомнил неплохо. Помню немцев, помню, что на нашем погребе стоял пулемет, за домом еще один. Иногда в небе пролетали наши самолеты, немцы начинали суетиться, бегать, стрелять. Самолет уходил, мы хлопали в ладоши, а старики молились. Рядом с нами жил староста, большой угодник немцам, большая сволочь для своих.
14.04.2010
Общество
0 коммент.
794 просм.
Автор: Алексей Федорович Требушкин
Никогда не забыть, как в нашу деревню Плоскую заступали немцы. Мы их увидели рано утром со стороны города. Они шли, ехали на мотоциклах, на лошадях. Сопротивляться их появлению было некому: остались только старики, женщины и дети. Сразу же начался грабеж. Били, резали все подряд. Зерно, которое не успели спрятать хозяева, тащили своим лошадям. Забирали и весь домашний скот. Немцы заняли наши дома, а мы поселились в подвалах для хранения овощей. Жили по 4-5 семей, спали на картошках, кто где пристроится. Летом, конечно, было лучше, потому что можно было спать на улице. Немцы заходили к нам в подвал, тыкали пальцем в грудь какой-либо женщине и уводили ее с собой для выполнения работ по хозяйству. Однажды увели пожилую женщину щипать гусей. Но она так испугалась, что не могла справиться с работой, у нее тряслись руки. Немец, вырвав у нее из рук гуся, стал бить ее по голове этой же птицей. Люди надеялись на победу, ждали ее. Все были уверены, что придет день, и немцы уйдут навсегда. Копали землю, сажали что могли, косили сено, вобщем, продолжали жить. И вот в один из летних дней, когда народ был на лугах, в верхах косили сено. Мы, ребятня, тоже, чем могли, помогали взрослым. Вдруг в небе раздался страшный гул самолетов. Буквально над нашими головами разыгралась страшная трагедия. Три немецких самолета и два наших затеяли неравный бой. Народ, который был на покосе, бежал в деревню в полукилометре отсюда. Другие прятались под кустики и все же смотрели за боем. Мы, пацаны, побежали сначала в деревню, но, не добежав, остановились наблюдать. Все пять самолетов носились в небе, едва не задевая крыльями друг друга. И вдруг они разделились: два полетели в сторону леса, остальные – в противоположную. Вот теперь мы четко увидели на самолетах кресты, значит, это немцы, а те, которые полетели к лесу, были нашими. И все было бы хорошо, но почему-то, не долетев до леса, один наш самолет вернулся и начал преследовать фашистов. Немцы тоже развернулись и атаковали со всех сторон нашего летчика. Страшно было слушать, что происходило в воздухе, не только смотреть на это. Силы были не равны, наш самолет загорелся и со страшно быстрой силой упал, глубоко зарывшись в землю, а носом закопался в рожь. Весь народ побежал туда. Опережая нас, неслись на мотоциклах немцы. Когда мы прибежали, летчик был еще в самолете. Крылатая машина дымилась. Нас фашисты отогнали подальше от этого места, никому не разрешали подойти поближе. Летчика вытащили из горящего самолета, швырнули на землю. Одна половина лица и одежда на нем обгорели. Ночью наши старики закопали пилота там же. С той поры и по сей день это место называется «У самолета». Освобождение, спустя почти два года, мы встречали недалеко от поселка Воскресенского, рядом с нашей деревней. Сидели в овраге и боялись высунуться. Кругом грохотали орудия. Потом услышали родную русскую речь. Повылазили из окопчиков, увидели своих – советских солдат. Радости не было предела. Обнимались, целовались, плакали все. Наши солдаты говорили, что такое скопление народа видят впервые: сколько прошли, все пожгли немцы, а людей угнали в Германию. Во время своего пребывания немцы назначали старост из местных жителей. Сначала эту должность занимал Алдошин. Он был человеком не злым, но и перечить немцам не очень-то старался. Но недолго он оставался при должности. Однажды немцы поручили ему какое-то задание, а он вместо того, чтобы поскорее его выполнить, напился пьяным. Когда это заметили фашисты, Алдошина вывели на улицу, привязали к столбу у одного из домов. Каждый из проходящих немцев кидал в бывшего старосту грязью, показывая на него и говоря: «Свинья!» Вторым старостой был тоже неплохой мужчина по имени Николай. Он лишился своего поста, когда немцы заметили пропажу одного из пленных. Это Николай тайком выпустил его и помог бежать. Уже после войны этот пленный, разыскав своего освободителя, приезжал к нам в деревню, благодарил его. Третьим же старостой был Сергей Ефремов. Это был очень жестокий человек. Во время трагедии с самолетом этот староста был там вместе с немцами. Когда из самолета доставали летчика, Ефремов подошел к нему, пнул ногой и сказал: «Что, собака, нажрался?!» Когда нашу деревню освободили советские войска, Ефремова сразу же забрали, больше его уже никто не видел, судьба его не известна. Первых же двух старост оставили на свободе.
|