28 июня исполнилось 75 лет со дня начала кровопролитных боев в юго-восточной части Ливенского района, которые впоследствии были названы «Ливенский щит». Тогда немецкие войска ринулись на части нашей 13-й армии, чтобы смять их, вновь захватить Ливны и двинуться на Воронеж. Наше повествование – не о боевых действиях, а о судьбах всего двух человек, один из которых находился в нашем крае.
 09.08.2017
 Краеведение
 0 коммент.
 136 просм.
 Автор: Геннадий Рыжкин
 Сергей Наровчатов.  Ольга Берггольц.  Блокада Ленинграда. Это – Сергей Наровчатов, военный корреспондент газеты «Сын Родины», которую выпускала 13-я армия, и Ольга Берггольц, поэтесса, оставшаяся на все время блокады в осажденном Ленинграде…
Письмо дошло
до адресата
Они познакомились за год до начала войны в крымском Коктебеле, в доме поэта Волошина, куда приезжали на лето разные творческие люди. Ольге тогда исполнилось 30 лет, и она являлась автором нескольких сборников стихов для детей. Поработала в газетах, в частности, в многотиражке завода «Электросила». Испытала удары судьбы: расстрел первого мужа, смерть дочерей, полгода заключения в 1938-1939 гг.
Сергей был моложе на девять лет. Студент Московского института истории и литературы, начинающий, но талантливый поэт. Успел повоевать на войне с Финляндией, куда ушел добровольцем.
И вот – встреча в Крыму. У незнакомки – светло-льняные волосы и голубые глаза, словно цветки льна. Он – мужественный, красивый. Свои впечатления Ольга отразила в этих строках:
Как обрадовалась я
Твоему прикосновению.
Ласточка, судьба моя,
Трепет, дерзость, искушенье!
Но счастливые дни скоро кончились, пришел 1941 год, 22 июня загремела военная гроза. Сергей вступает в Московский истребительный батальон, а с сентября его берут военкором в газету «Сын Родины». Здесь он встречается с Михаилом Лукониным, тоже начинающим поэтом и тоже военным корреспондентом. События развивались стремительно: окружение под Брянском, когда в кольцо попала 13-я армия. Полегли почти все корреспонденты, редактор попал в руки фашистов и застрелился. А Сергей и Михаил все-таки вырвались из окружения. Где-то под Ливнами нашли штаб, пришли в редакцию. Новый редактор сказал: «Мне не нужны окруженцы». Их посадили в сарай, вызывали на допрос. Спасибо, об этом узнали оставшиеся в живых товарищи, и их взяли в редакцию. Потом было освобождение Ельца, Ливен. Материалы для газеты брали на передовой: в окопах, у пушек и танков, а вечером писали при свете коптилок, сделанных из гильз…
Здесь придется нарушить последовательность изложения и вспомнить, как лет сорок назад в редакцию ливенской районной газеты женщина принесла номер газеты «Сын Родины», датированный 15 мая 1942 года, и рассказала, что в войну была девочкой, но помнит, как в их доме в селе Успенское жили два молодых корреспондента Сергей и Михаил. Потом они уехали, а газета осталась. Ну, конечно, это были Наровчатов и Луконин.
Сначала редакция располагалась в Ливнах, но участились обстрелы, налеты вражеских самолетов, и службы армии перебазировались по окрестным селам и деревням, в частности, в Успенском.
Но еще до переезда Сергей Наровчатов написал письмо Ольге и наудачу отправил его в осажденный Ленинград. И оно дошло! А всего поэтесса получила 17 писем Сергея, в том числе два из Ливен, написанных в апреле 1942 года. К этому времени Ольга Берггольц уже написала поэму «Февральский дневник», то было самое тяжелое блокадное время – январь, февраль 1942 года.
И – чудо! Письмо дошло до адресата. Приводим его с небольшими сокращениями.
«Действующая армия 25/IV-1942 г.
Оленька!
Писал тебе. Получила ли ты мою открытку? Я седьмой месяц на фронте. Видел столько, что на 20 лет вперед хватит. Вот один месяц, из прожитых мной:
Я проходил, скрипя зубами, мимо
Сожженных сел, казненных городов,
Сквозь черный плен земли моей родимой,
Завещанной от дедов и отцов.
Запоминал: над деревнями пламя
И ветер, разносивший жаркий прах,
И девушек, библейскими гвоздями
Распятых на райкомовских дверях…
(Далее Наровчатов приводит еще четыре строфы стихотворения. – Прим. автора).
…Вместе со мной с первых дней войны мой старый товарищ – Михаил Луконин… Из серьезных боев, которые прошел, назову бои под Брянском и под Ельцом.
Тебя я помню и люблю неизменно.
Помню тебя –
Где солнце в полнеба, где воздух как брага,
Где врезались в солнце зубцы Кара-Дага,
Где море легендой гомеровой брошено,
Ковром киммерийским у дома Волошина!
Милое твое лицо и сейчас передо мной. Сколько я хорошего у тебя взял, Оленька!
Большая война идет… Мы победим, во что бы то ни стало… Тогда мы встретимся, Оленька, и много-премного расскажем друг другу.
Пиши мне. Я знаю, как трудно вам в осажденном городе. Но ленинградцы становятся легендой, и о вас уже сейчас слагают песни…
Целую тебя горячо,
Сергей».
Второе письмо
Весной сорок второго года под Ливнами больших военных событий не было. Шли бои местного значения. Линия фронта проходила через Жерехать, Крутец, Старый Тим, Коротыш, Юрское. Город, опустошенный и разрушенный, приходил в себя: по сокращенной программе работали школы, возрождался завод «Красный металлист» (противопожарного оборудования), выходила газета «Знамя Ленина». Но в доносящейся с фронта канонаде как бы слышалось предупреждение: будьте бдительны! И оборона укрепилась: в городе круглосуточно работал штаб противовоздушной обороны под руководством С. П. Волкова, в села севернее Ливен пришли и замаскировались десятки танков 1-го гвардейского корпуса Катукова, укреплялась 129-я отдельная танковая бригада Ф. Г. Аникушкина, занявшая оборону юго-западнее Ливен, подходили пехотные части. Все это делалось не напрасно, немецкие штабы разрабатывали стратегический план решающего наступления. Первый этап предусматривал захват Ливен, Ельца, Воронежа…
Военные корреспонденты выполняли обычную работу: выезжали из Ливен, встречались с бойцами, танкистами, летчиками, командирами. В блокноте Сергея Наровчатова появляются новые стихотворения. Одно из них начинается так:
Сейчас мы на отдыхе. Адрес – Ливны,
Фронт далеко – не случиться греху.
И снова под Ливнами рушатся ливни,
Звонкие, майские, рвутся в строку…
Ольга в это время на короткое время из осажденного Ленинграда прилетает в Москву, находит родителей Сергея, передает им поэму «Февральский дневник», не рискуя пересылать ее по почте. И вновь возвращается в блокадный город, где будут свирепствовать голод и смерть еще целый год…
И Сергей, узнав об этом, пишет в письме:
«… Ты снова уехала туда. Я руку закусил, когда прочел, в глазах темно стало. И все-таки это правильно, справедливо. Красивая ты моя!
Сейчас, что ни день – то лист из книги Бытия. Всю меру древнего горя испытали мы и прибавили к нему свое…
Я рад, что ты была у родителей, и вы понравились друг другу…
Я действительно женился, и у жены недавно родилась дочь. Ее назвали Ольгой.
Сейчас трудно писать о своем – происходящее таково, что вся наша жизнь и жизнь нескольких поколений после нас будет определяться им…
Я хочу, чтобы ты писала мне. Я люблю тебя, Оля. Люблю.
Жду твоих писем.
Целую тебя.
Сергей.
Адрес мой – 442 полевая почта. Редакция газеты «Сын Родины». Мне».
Дружба
до последних дней
В мае Сергея Наровчатова направили на курсы усовершенствования газетных работников, а спустя два месяца он уехал на Волховский фронт в армейскую газету «Отвага». Переписка с Ольгой Берггольц продолжалась.
А под Ливнами 28 июня немцы начали осуществление своей операции «Блау» по захвату Воронежа, Сталинграда, Кавказа, бакинской нефти. Им противостояли 13-я и 40-я армии. Вторая, неся потери, отступила, а первая не сдала позиций, хотя потеряла более 20 тысяч человек. Михаил Луконин, друг Наровчатова, продолжал службу в газете «Сын Родины».
И последнее. Судьбы наших персонажей сложились так.
Ольга Берггольц дождалась освобождения из блокадного плена в феврале 1943 года. Кстати, в 1942 году написала «Ленинградскую поэму», читала ее по ленинградскому радио, и ее голос стал символом непоколебимости ленинградцев в тяжелейшее время. Вышла замуж, Сергей пожелал ей большого счастья. Переписка их длилась до 1970 года. После войны написала несколько книг, в 1951 году стала лауреатом Сталинской премии. Скончалась в 1975 году.
Сергей Наровчатов написал много стихов о войне, стал известным поэтом, героем социалистического труда, умер в 1981 году. Его друг Михаил Луконин написал несколько сборников стихов на тему войны, труда, любви. Два раза получал Государственную премию, умер в 1976 году.
Приведенные в этом повествовании письма – это откровения одного человека, доверенные открыто и честно другому. Ну, а мы их привели и рассказали об их авторах потому, чтобы слова Ольги Берггольц, выбитые на плитах мемориалов «Никто не забыт и ничто не забыто», звучали не только как память о войне, но и как память об этих замечательных людях.
|
