Не лучше ль было договориться?

Строила она, строила

Почти четверть века живет Д. в ставшем предметом спора доме. Точнее, в его части, принадлежавшей бывшей свекрови. В 1993 году женщина поселилась сюда с мужем, спустя два года у них родилась дочь. Все они были прописаны в этом доме. Свекровь не возражала ни против их проживания, ни против прописки. Домишко был стареньким, обветшалым, без удобств. Вместе с супругом во второй половине девяностых годов они стали потихоньку реконструировать его, но сделать много не успели – в 2001 году муж умер. Свекровь разрешила Д. и своей внучке и дальше жить в доме. Женщина активно занялась его дальнейшей реконструкцией. В целом, за время проживания в доме Д. часть, которую занимала женщина с дочерью, и снаружи, и внутри, преобразилась настолько, что в ней уже ничто не напоминало жилище, в котором она поселилась много лет назад. Пусть ее размеры и сейчас невелики, зато в доме есть все необходимые удобства. Дом обложили кирпичом, расширили оконные проемы и заменили оконные рамы. Старая пристройка была снесена, на ее месте появилась новая кирпичная с новыми порогами и входной дверью. Полностью заменили крышу, вынесли старую печку, отбили старую штукатурку, заново покрыли стены штукатуркой, полностью заменили потолки и полы. К дому подвели газ и воду, заменили электропроводку, оборудовали канализацию. Дошла очередь и до замены забора, сноса старого сарая и строительства нового. Перечислено не все из сделанного, но и этого достаточно, чтобы понять – Д. не сидела на завалинке, сложа руки, а заботилась о доме, как о своем. И были основания надеяться, что когда-нибудь дом достанется ей или дочери. 
Свекровь не гнала их, никогда не препятствовала проводимым работам. Более того, с ней была достигнута договоренность о переоформлении дома, в какой-то момент она написала завещание на внучку.

Для кого построила?

Но какая кошка пробежала потом между бабушкой и внучкой или бывшими свекровью и невесткой? А может и не было никакой кошки, у пожилых людей настроение изменчиво. Как бы то ни было, но незадолго до своей кончины бывшая свекровь Д. завещала свою часть дома сыну. С. начал активные действия по оформлению в собственность доставшегося от матери наследства.

Это и послужило поводом для обращения Д. в Ливенский районный суд с иском о взыскании с С. более 700 тысяч рублей, потраченных ею на реконструкцию дома. С. предъявил встречный иск – в нем он просил суд признать за ним право собственности на принадлежавшую его матери долю в доме и выселить из этого жилого помещения Д. и свою племянницу, сняв их с регистрационного учета, так как они не являются членами его семьи.

Это дело рассматривалось в судебных инстанциях не один месяц. До того предпринимались попытки достижения мирового соглашения. Были опрошены множество свидетелей – соседей, родственников. Все они в один голос твердили, что именно Д. занималась реконструкцией дома. Собственно, и ответчик, и его представители не возражали против этого. На стороне Д. были и выводы судебной строительно-технической экспертизы, именно она определила стоимость произведенных Д. затрат. Факт проведения реконструкции подтверждался фотографиями дома до и после нее, проектной документацией на газификацию, водоснабжение и водоотведение, квитанциями на оплату данных услуг, чеками на приобретение строительных материалов. Сторона С. категорично возражала против удовлетворения требований предъявленного ему иска.

Остались при своих интересах

Суд руководствовался нормой, действующей еще с начала 80-х годов прошлого века: участие посторонних для застройщика лиц в строительстве дома не может служить основанием для признания за ними права собственности на часть построенного дома, но они вправе требовать возмещения собственником дома произведенных ими затрат. Признав С. собственником спорной доли дома, суд выселил 
Д. и ее дочь из нее, отсрочив исполнение до 1 июля 2018 года. С С. взыскал в пользу Д. и заявленную сумму иска – около 716 тысяч рублей – и расходы на производство экспертизы – 25 тысяч рублей, более двух тысяч рублей госпошлины. 
К тому же в доход местного бюджета С. должен заплатить свыше восьми тысяч рублей. Таким поворотом дела сторона С. не удовлетворилась и подала апелляционную жалобу. Судебная коллегия не нашла в ней ни одного довода, который мог стать поводом для внесения изменений в решение Ливенского районного суда.

Подала жалобу в судебную коллегию и Д. на отказ Ливенского районного суда в удовлетворении ее заявления о принятии обеспечительных мер.

Женщина просила суд применить обеспечительную меру в виде наложения ареста на спорное помещение. Это не позволило бы С. совершать действия по отчуждению данного имущества до исполнения решения суда о выплате денежной компенсации. Д. утверждала, что ответчик всеми своими действиями показывает, что не собирается выплачивать ей денежные средства. Есть у нее и основания полагать, что после регистрации права собственности на жилое помещение будут предприняты действия по его отчуждению. И если не принять меры по обеспечению иска сейчас, то это может сделать невозможным исполнение решения суда после его вступления в законную силу. Судебная коллегия согласилась с ее доводами и решила, что наложение ареста на жилое помещение в виде запрета С. совершать действия по его отчуждению до выплаты Д. денежной компенсации будет являться гарантией защиты ее прав на стадии исполнения решения суда.

По материалам федерального судьи Ливенского районного суда Н. Н. Савченковой