Очнулся в яме, а краёв не видно
«Граждане алкоголики и тунеядцы» сегодня по-прежнему есть, но только их существование вовсе не повод для насмешек и критики. Скорее, это не только личная драма этих людей, а скорбное социальное явление – они никому не нужны.
Куда укатился «Колобок»?
Народное слово метко и живуче. Кроме героя русской народной сказки, название «Колобок» не так давно носил один из городских детских садов у Заливенского моста. В свое время здание обветшало, и детям там находиться стало нельзя. В здании был оборудовано наркологическое отделение для больных алкоголизмом. А название в народе закрепилось – из-за явного несоответствия между привычным именем детского садика и функциями учреждения. Но это смех сквозь слезы: «колобок» был единственной надеждой родных алкоголика, а зачастую, и самого пациента.
Сегодня Ливенское наркологическое отделение находится на улице Мира. О его работе и жизни рассказали нам заведующая Елена Анатольевна Злобина и врач-нарколог Михаил Владимирович Новиков.
«Я никому не нужен»
Самое печальное, когда это говорит тридцатилетний красивый парень, трезво оценивая собственную жизнь. Он сидит передо мной, согласившись пообщаться анонимно.
– Я – алкоголик. Пью с 15 лет. Впервые почувствовал тогда эйфорию, свободу, независимость. Потом стали возникать проблемы– в училище, на работе, дома. А потом я понял, что могу и не остановиться.
– Раньше его приводила сюда мать, а в этот раз он пришел к нам сам, – говорит Елена Анатольевна. – Действительно, парень-то хороший. Но продержится ли, хватит ли силы.
Молодой человек признается, что отца своего не видел ни разу, маму ему очень жаль – она из-за него страдает. Но видимо, это единственный человек, которому он по-настоящему нужен.
– Есть приятели, есть собутыльники, есть друзья, но их мало, – рассказывает мой собеседник. – Сейчас я получил лечение против алкогольной зависимости.
Он любит музыку, играет на гитаре. Видно, что у него глубокий интеллект и добрая душа. Но больно от обреченности в его речи и осознания –если не удержится на этом пороге, то за порогом его ждет Пустота. А это самое страшное.
История
и сегодняшний день
Наркологический диспансер был образован 32 года назад и существовал отдельно от Ливенской ЦРБ, руководство его тогда находилось в Орле. Наркодиспансер размещался на «птичнике». Амбулаторный прием велся в городской поликлинике, а в наркодиспансере лечились больные (было 40 мест) и проходили трудотерапию на заводе ЖБИ. Позже наркоотделение «переехало» в Крутое. Затем оно размещалось на улице Свердлова у реки Ливенки в здании бывшего детского сада, с дневным и круглосуточным пребыванием больных. Отделение стационара рассчитывалось на 20 мест.
Е. А. Злобина начала там работать с января 2002 года.
– В том отделении было две огромные палаты, но все же оно оставалось аварийным, и в 2003 году мы переехали сюда, на улицу Мира, 217 а. С 2005 года мы находимся в составе Ливенской ЦРБ, а в поликлинике по-прежнему отдельная амбулаторная служба.
Михаил Владимирович Новиков принял «эстафету» от своего отца – врача-нарколога В. Новикова, и работает в отделении уже 8 лет.
Наша служба и опасна,
и трудна
Из поликлиники пациентов направляют в наркологическое отделение. Но они приходят в отделение и сами, их направляют из приемного покоя, привозит скорая. Если пациент прошел лечение и ему нужно сопровождение, документы передаются в амбулаторную службу, его ставят на диспансерный учет, и он наблюдается в течение трех лет.
В штате наркологического отделения сегодня работают 20 человек – кроме двух врачей, это психолог, палатные и процедурные медсестры, старшая медсестра, сестра-хозяйка, буфетчица, дворник, сантехник.
На круглосуточном пребывании здесь находятся 20 человек, из них четыре койко-места – женские. Две койки – для реабилитации больных, желающих продолжать лечение после основного курса в течение месяца. По словам заведующей, женщин-пациентов, к сожалению, сегодня стало больше. Основной возрастной контингент – от 30 до 50 лет, то есть, самый продуктивный. Более молодыми, «сохранными» пациентами и подростками, занимается, в основном, амбулаторная служба. В наркологическом же отделении лечатся те, кто уже имеет зависимость от алкоголя и наркотических веществ. Алкоголиков, кстати, больше.
Если у пациента алкогольный психоз или белая горячка, либо тяжелое алкогольное опьянение, его направляют в реанимационное отделение Ливенской ЦРБ. После облегчения состояния пациент возвращается в отделение наркологии.
В режиме дневного стационара лечение могут получать до 18 человек. В месяц около 60 человек получают лечение в режиме круглосуточного стационара и 30 – в режиме дневного.
– Принудительного лечения у нас нет, – отмечает Е. А. Злобина, – только добровольное. Со всеми пациентами мы беседуем, знаем их близких и окружение, как своих родных.
По поводу платных наркологических центров Елена Анатольевна выражает сомнение: это дорого, не все могут себе позволить, может быть не всегда эффективно. Но если пациент настроен, и у него есть возможность, попробовать стоит.
Бесплатная доставка
Если жители города увидели пьяного, лежащего на улице, они вызывают милицию и скорую помощь. Медицинских вытрезвителей сегодня нет, скорая доставляет его в наркологическое отделение. Санитарки пациента моют, переодевают, кладут его на кровать, дальше вступают медики. Немного «оклемавшись», пациент иногда буянит. Но работники отделения ко всему привыкли, они люди милосердные.
«Мы не воспринимаем их, как отбросы общества, мы обязаны оказать им помощь», – эти слова Е. А. Злобина характеризуют всю службу
отделения.
Отделение всем обеспечено, но порой есть проблемы. Если пациента буквально вытащили из лужи и привезли в отделение, помыли, то переодеть бывает не во что.
– Мы из дома уже все переносили, – с улыбкой говорит заведующая, – но вот хорошо, что приносят люди одежду, обувь или посуду. И приятно, что хорошие, добротные вещи. Все-таки, алкоголики – это такие же люди.
М. В. Новиков добавляет, что наркологическому отделению, вообще-то, нужна близость к самой ЦРБ для оперативного обследования больных, хорошо было бы иметь охранников и санитаров для усмирения буйных и отваживания уж больно настойчивых друзей-посетителей. Сегодня отделение находится под охраной полиции. Если ситуация уж совсем выходит из-под контроля, есть «тревожная кнопка», на стене и дистанционная в кармане халата медсестры для экстренного вызова наряда.
Почему и зачем?
Елена Анатольевна и Михаил Владимирович называют причины обращения своих подопечных в наркологическое отделение: это заметное ухудшение состояния здоровья, проблемы в семье и на работе. Работодатели порой ставят такого сотрудника перед выбором – пройдешь лечение, продолжишь работать.
Навестить пациентов приходят приятели. Руководство допускает эти визиты, но внимание при этом не ослабевает.
– Выгнать пациента очень просто, но он пришел лечиться. И намного важнее поговорить и убедить пациента в правильности его действий, если он у нас. Чтобы он нашел в себе эти силы, чтобы подумал, для чего он у нас, – говорит Елена Анатольевна. – Но если уж он совсем не слушается, то да, мы прощаемся. На какое-то время. Они все равно возвращаются.
Контингент пациентов самый разный. Спиться, по мнению врачей, может любой. Среди пациентов отделения и бывшие бизнесмены, и хорошие семьянины, и прекрасные работники. Чаще всего в начале заболевания они начинают получать удовольствие от принятой дозы алкоголя. Снять напряжение, повысить настроение, дождаться вдохновения, впасть, наконец, в эйфорию. И часто возникает потребность найти единомышленников. Но затем незаметно для человека возникает зависимость – не улучшить свое состояние, а облегчить.
Радость для работников отделения– видеть своих бывших пациентов непьющими, с семьями и детьми, они останавливаются, здороваются. Хорошо, когда они рассказывают о позитивных изменениях в своей жизни, не стесняясь при этом общаться со своим доктором. А неприятно, когда вкладываются в человека энергия, душа, он получает лечение, обещают устроиться на работу, заниматься детьми и через две недели поступает вновь. Причина – друг позвал, например.
Особенный бич сегодня для молодежи – пиво. Потом зависимость крепчает. «Очнулся человек в яме, а краев-то не видно», – говорят наркологи.
Наркологическое отделение работает в тесном сотрудничестве с социальными службами города, особенно в зоне внимания матери несовершеннолетних детей.
– Мы бы хотели, чтоб пациенты не стеснялись к нам обращаться. У нас есть лечение анонимное, с необязательной постановкой на учет. Но еще хотим предостеречь от того, чтобы они не рассчитывали, что приехавшая на дом медсестра с помощью одноразовой капельницы выведет вас из состояния опьянения, – обращаются врачи к потенциальным пациентам наркологического отделения. – Хотелось бы, чтобы родственники и близкие алкоголиков задумались над тем, что частые «откапывания» на дому алкоголизм только усугубляют. Для лечения необходим полный комплексный курс.
Но самое тяжелое, по признанию Елены Анатольевны, видеть своих бывших пациентов на городском кладбище.
Двери у нас открыты
В наркологическом отделении двери не закрыты на замок. Отделение – не тюрьма. У входа приятели одного из пациентов спрашивают бахилы, они надеются на рандеву с другом. Это не запрещено. И все– молодые, симпатичные ребята. Только нетрезвые. Тем сильнее искус соблазна: может, выпить с другом, который по ту сторону?
– Иногда, после «буйства» какого-нибудь пациента, оскорблений и прочего, думаю– не могу больше, брошу все. Потом остыну, – признается Елена Анатольевна. – Кто им еще поможет? Они приходят к нам.
Алкоголики и наркоманы никому не нужны. Врачам-наркологам искренне жаль тех, кому из их отделения некуда идти. Они выходят в пустоту. У них теряется смысл жизни. Они – изгои.
Огромное значение в таком лечении имеет вера. Каждый понедельник в отделение приходит священнослужитель из храма Георгия Победоносца, проводит молебен с водосвятием Божией матери «Неупиваемая Чаша». Те, кто желает, подходят к священнику поговорить, пообщаться. И многие задумываются.
Вот у магазина сидит пьяный, неряшливый мужчина. Проще пройти мимо, зажав нос и не глядя на него. Намного труднее просто посмотреть и подумать, как ему помочь, нужна ли ему наша помощь или пять рублей. Откупиться можно, подав милостыню, зная даже, что он их тут же пропьет. Противно, зазорно, тяжело на душе. Но помощь ближнему – далеко не всегда радостный труд. Иногда он бывает скорбным.
Народное слово метко и живуче. Кроме героя русской народной сказки, название «Колобок» не так давно носил один из городских детских садов у Заливенского моста. В свое время здание обветшало, и детям там находиться стало нельзя. В здании был оборудовано наркологическое отделение для больных алкоголизмом. А название в народе закрепилось – из-за явного несоответствия между привычным именем детского садика и функциями учреждения. Но это смех сквозь слезы: «колобок» был единственной надеждой родных алкоголика, а зачастую, и самого пациента.
Сегодня Ливенское наркологическое отделение находится на улице Мира. О его работе и жизни рассказали нам заведующая Елена Анатольевна Злобина и врач-нарколог Михаил Владимирович Новиков.
«Я никому не нужен»
Самое печальное, когда это говорит тридцатилетний красивый парень, трезво оценивая собственную жизнь. Он сидит передо мной, согласившись пообщаться анонимно.
– Я – алкоголик. Пью с 15 лет. Впервые почувствовал тогда эйфорию, свободу, независимость. Потом стали возникать проблемы– в училище, на работе, дома. А потом я понял, что могу и не остановиться.
– Раньше его приводила сюда мать, а в этот раз он пришел к нам сам, – говорит Елена Анатольевна. – Действительно, парень-то хороший. Но продержится ли, хватит ли силы.
Молодой человек признается, что отца своего не видел ни разу, маму ему очень жаль – она из-за него страдает. Но видимо, это единственный человек, которому он по-настоящему нужен.
– Есть приятели, есть собутыльники, есть друзья, но их мало, – рассказывает мой собеседник. – Сейчас я получил лечение против алкогольной зависимости.
Он любит музыку, играет на гитаре. Видно, что у него глубокий интеллект и добрая душа. Но больно от обреченности в его речи и осознания –если не удержится на этом пороге, то за порогом его ждет Пустота. А это самое страшное.
История
и сегодняшний день
Наркологический диспансер был образован 32 года назад и существовал отдельно от Ливенской ЦРБ, руководство его тогда находилось в Орле. Наркодиспансер размещался на «птичнике». Амбулаторный прием велся в городской поликлинике, а в наркодиспансере лечились больные (было 40 мест) и проходили трудотерапию на заводе ЖБИ. Позже наркоотделение «переехало» в Крутое. Затем оно размещалось на улице Свердлова у реки Ливенки в здании бывшего детского сада, с дневным и круглосуточным пребыванием больных. Отделение стационара рассчитывалось на 20 мест.
Е. А. Злобина начала там работать с января 2002 года.
– В том отделении было две огромные палаты, но все же оно оставалось аварийным, и в 2003 году мы переехали сюда, на улицу Мира, 217 а. С 2005 года мы находимся в составе Ливенской ЦРБ, а в поликлинике по-прежнему отдельная амбулаторная служба.
Михаил Владимирович Новиков принял «эстафету» от своего отца – врача-нарколога В. Новикова, и работает в отделении уже 8 лет.
Наша служба и опасна,
и трудна
Из поликлиники пациентов направляют в наркологическое отделение. Но они приходят в отделение и сами, их направляют из приемного покоя, привозит скорая. Если пациент прошел лечение и ему нужно сопровождение, документы передаются в амбулаторную службу, его ставят на диспансерный учет, и он наблюдается в течение трех лет.
В штате наркологического отделения сегодня работают 20 человек – кроме двух врачей, это психолог, палатные и процедурные медсестры, старшая медсестра, сестра-хозяйка, буфетчица, дворник, сантехник.
На круглосуточном пребывании здесь находятся 20 человек, из них четыре койко-места – женские. Две койки – для реабилитации больных, желающих продолжать лечение после основного курса в течение месяца. По словам заведующей, женщин-пациентов, к сожалению, сегодня стало больше. Основной возрастной контингент – от 30 до 50 лет, то есть, самый продуктивный. Более молодыми, «сохранными» пациентами и подростками, занимается, в основном, амбулаторная служба. В наркологическом же отделении лечатся те, кто уже имеет зависимость от алкоголя и наркотических веществ. Алкоголиков, кстати, больше.
Если у пациента алкогольный психоз или белая горячка, либо тяжелое алкогольное опьянение, его направляют в реанимационное отделение Ливенской ЦРБ. После облегчения состояния пациент возвращается в отделение наркологии.
В режиме дневного стационара лечение могут получать до 18 человек. В месяц около 60 человек получают лечение в режиме круглосуточного стационара и 30 – в режиме дневного.
– Принудительного лечения у нас нет, – отмечает Е. А. Злобина, – только добровольное. Со всеми пациентами мы беседуем, знаем их близких и окружение, как своих родных.
По поводу платных наркологических центров Елена Анатольевна выражает сомнение: это дорого, не все могут себе позволить, может быть не всегда эффективно. Но если пациент настроен, и у него есть возможность, попробовать стоит.
Бесплатная доставка
Если жители города увидели пьяного, лежащего на улице, они вызывают милицию и скорую помощь. Медицинских вытрезвителей сегодня нет, скорая доставляет его в наркологическое отделение. Санитарки пациента моют, переодевают, кладут его на кровать, дальше вступают медики. Немного «оклемавшись», пациент иногда буянит. Но работники отделения ко всему привыкли, они люди милосердные.
«Мы не воспринимаем их, как отбросы общества, мы обязаны оказать им помощь», – эти слова Е. А. Злобина характеризуют всю службу
отделения.
Отделение всем обеспечено, но порой есть проблемы. Если пациента буквально вытащили из лужи и привезли в отделение, помыли, то переодеть бывает не во что.
– Мы из дома уже все переносили, – с улыбкой говорит заведующая, – но вот хорошо, что приносят люди одежду, обувь или посуду. И приятно, что хорошие, добротные вещи. Все-таки, алкоголики – это такие же люди.
М. В. Новиков добавляет, что наркологическому отделению, вообще-то, нужна близость к самой ЦРБ для оперативного обследования больных, хорошо было бы иметь охранников и санитаров для усмирения буйных и отваживания уж больно настойчивых друзей-посетителей. Сегодня отделение находится под охраной полиции. Если ситуация уж совсем выходит из-под контроля, есть «тревожная кнопка», на стене и дистанционная в кармане халата медсестры для экстренного вызова наряда.
Почему и зачем?
Елена Анатольевна и Михаил Владимирович называют причины обращения своих подопечных в наркологическое отделение: это заметное ухудшение состояния здоровья, проблемы в семье и на работе. Работодатели порой ставят такого сотрудника перед выбором – пройдешь лечение, продолжишь работать.
Навестить пациентов приходят приятели. Руководство допускает эти визиты, но внимание при этом не ослабевает.
– Выгнать пациента очень просто, но он пришел лечиться. И намного важнее поговорить и убедить пациента в правильности его действий, если он у нас. Чтобы он нашел в себе эти силы, чтобы подумал, для чего он у нас, – говорит Елена Анатольевна. – Но если уж он совсем не слушается, то да, мы прощаемся. На какое-то время. Они все равно возвращаются.
Контингент пациентов самый разный. Спиться, по мнению врачей, может любой. Среди пациентов отделения и бывшие бизнесмены, и хорошие семьянины, и прекрасные работники. Чаще всего в начале заболевания они начинают получать удовольствие от принятой дозы алкоголя. Снять напряжение, повысить настроение, дождаться вдохновения, впасть, наконец, в эйфорию. И часто возникает потребность найти единомышленников. Но затем незаметно для человека возникает зависимость – не улучшить свое состояние, а облегчить.
Радость для работников отделения– видеть своих бывших пациентов непьющими, с семьями и детьми, они останавливаются, здороваются. Хорошо, когда они рассказывают о позитивных изменениях в своей жизни, не стесняясь при этом общаться со своим доктором. А неприятно, когда вкладываются в человека энергия, душа, он получает лечение, обещают устроиться на работу, заниматься детьми и через две недели поступает вновь. Причина – друг позвал, например.
Особенный бич сегодня для молодежи – пиво. Потом зависимость крепчает. «Очнулся человек в яме, а краев-то не видно», – говорят наркологи.
Наркологическое отделение работает в тесном сотрудничестве с социальными службами города, особенно в зоне внимания матери несовершеннолетних детей.
– Мы бы хотели, чтоб пациенты не стеснялись к нам обращаться. У нас есть лечение анонимное, с необязательной постановкой на учет. Но еще хотим предостеречь от того, чтобы они не рассчитывали, что приехавшая на дом медсестра с помощью одноразовой капельницы выведет вас из состояния опьянения, – обращаются врачи к потенциальным пациентам наркологического отделения. – Хотелось бы, чтобы родственники и близкие алкоголиков задумались над тем, что частые «откапывания» на дому алкоголизм только усугубляют. Для лечения необходим полный комплексный курс.
Но самое тяжелое, по признанию Елены Анатольевны, видеть своих бывших пациентов на городском кладбище.
Двери у нас открыты
В наркологическом отделении двери не закрыты на замок. Отделение – не тюрьма. У входа приятели одного из пациентов спрашивают бахилы, они надеются на рандеву с другом. Это не запрещено. И все– молодые, симпатичные ребята. Только нетрезвые. Тем сильнее искус соблазна: может, выпить с другом, который по ту сторону?
– Иногда, после «буйства» какого-нибудь пациента, оскорблений и прочего, думаю– не могу больше, брошу все. Потом остыну, – признается Елена Анатольевна. – Кто им еще поможет? Они приходят к нам.
Алкоголики и наркоманы никому не нужны. Врачам-наркологам искренне жаль тех, кому из их отделения некуда идти. Они выходят в пустоту. У них теряется смысл жизни. Они – изгои.
Огромное значение в таком лечении имеет вера. Каждый понедельник в отделение приходит священнослужитель из храма Георгия Победоносца, проводит молебен с водосвятием Божией матери «Неупиваемая Чаша». Те, кто желает, подходят к священнику поговорить, пообщаться. И многие задумываются.
Вот у магазина сидит пьяный, неряшливый мужчина. Проще пройти мимо, зажав нос и не глядя на него. Намного труднее просто посмотреть и подумать, как ему помочь, нужна ли ему наша помощь или пять рублей. Откупиться можно, подав милостыню, зная даже, что он их тут же пропьет. Противно, зазорно, тяжело на душе. Но помощь ближнему – далеко не всегда радостный труд. Иногда он бывает скорбным.
